FULCRO* — независимый театральный проект, основанный выпускниками одной петербургской мастерской в 2020 году. Центральной темой деятельности команда выбрала исследование Катастроф.

*(от итал., исп., порт. — точка опоры, связующее звено. Сленг — «клёвые»)

В 2022 году команда эмигрировала из России в Израиль и сегодня строит свою жизнь в новом мире. Это было не общее решение, а индивидуальное решение каждого. Первые соавторы театра уехали в марте 2022 года, только в октябре 2022 года прилетели остальные. Так команда оказалась вместе и стала строить театр в Израиле. 

Fulcro в Израиле существует при поддержке двух важнейших театральных институций. Это театр «Гешер» и театр Tmuna. 

За год театр выпустил две премьеры — «Гибнет хор» — спектакль, основанный на письмах солдат Первой Мировой войны, по пьесе драматурга Ester Bol [Аси Волошиной] в театре Tmuna. «Третье кабаре. Горящий куст» — спектакль, основанный на материалах из архива Йельского университета, который собирает песни свидетелей Шоа.

Также был перенесен спектакль, созданный еще в Петербурге — Die Blumen «Цветы». Классическое немецкое кабаре. Первое в трилогии кабаре (второе кабаре «Шутка», премьера спектакля планируется на начало нового сезона, на сентябрь. «Третье кабаре. Горящий куст» выпустили в «Гешере»). Помимо больших работ, был показан эскиз нового спектакля «Свадьбы не будет» про последствия атомного взрыва в рамках фестиваля театра «Гешер» Jaffa Fest. 

 

Мы поговорили с куратором и режиссером театра, Дашей Шаминой, продюсером Анной Гинзбург и актерами театра Антоном Вараксиным и Катей Тихоновой о прошедшем сезоне.

• Какая самая очевидная разница между российским и израильским театром? 

Даша Шамина:

В Израиле гораздо больше типов театрального устройства. Не только репертуарный театр, есть разные театральные группы, которые имеют разное финансирование и разные системы управления. Это главное структурное отличие.

Что касается вкусовых вещей — здесь иная театральная школа. Считается, что здесь слабее режиссура. Но актеры — великолепные. Потому что уровень свободы, который у них есть это то, что очень помогает в актерской профессии. Израильтяне свободны. Это отражается на уровне институций, на работе актера на сцене. Это влияет на то, что в Израиле сильнейший в мире пластический театр.

На фото Даша Шамина

Анна Гинзбург: 

Здесь люди живут в стране, в которой постоянно идет война и очень много поводов для напряжения. Поэтому досуг связан с тем, чтобы расслабиться, чтобы стало проще. То есть, в России также достаточно поводов для напряжения. Но русский театр всегда про трагедию, про боль, про смерть. Израильский, скорее, про жизнь, мне так кажется.

Это то, что я вижу в «Бат-Шеве» (израильский танцевальный коллектив) — это куча жизни, куча энергии. 

Антон Вараксин: 

Моя насмотренность сводится к новым репатриантам, которые приехали с нами. Хочется больше смотреть нового. 

Катя Тихонова: 

На мой взгляд, самая очевидная разница между русским и израильским театром в том, что здесь актеры могут говорить о большем количестве тем. Потому что в целом в обществе гораздо больше свободы. В России многие актуальные вопросы находятся под запретом. 

Фото: Эрнест Аранов

• Какую вашу работу за весь сезон ты выделяешь для себя больше? Чем гордишься?

Даша Шамина: 

Наша главная победа, что мы смогли сформировать устойчивую команду, сколько-то устойчивый репертуар, который существует на двух крупных израильских площадках. Этим я горжусь. Это заслуга, как художественно-постановочной команды, так и менеджмента. Когда мы рассказываем историю о том, что мы сделали за год, все сильно удивляются. 

Анна Гинзбург: 

Я точно знаю, что успела много сделать, много с кем познакомиться, научиться выполнять те задачи, которые я раньше никогда не делала. 

Чем я горжусь? Я эту гордость не персонализирую, горжусь в целом нашим театром, потому что за срок меньше года существования в другой стране, мы играем спектакли и работаем постоянно, не только в рамках отдельных проектов.

Антон Вараксин: 

Спектакль «Третье кабаре. Горящий куст». Я большую часть спектакля стою с гитарой поэтому для меня это, скорее,  концерт и из-за этого, конечно, сильнее всего горжусь тем, что подпевали.

Фото: Михаил Дорошин

Катя Тихонова: 

Мы много думали и говорили о спектакле «Третье кабаре. Горящий куст». И в этом сезоне, наконец, состоялась премьера. Одна из самых важных работ для меня. Я пока не могу до конца разобраться, но это вызывает во мне очень много переживаний. 

Это истории людей, выживших в Холокосте. Многие из них потеряли семьи, дом, свободу, иногда рассудок. Но они сохранили главное, свою жизнь и, несмотря ни на что, любовь к миру. Это поражает и вдохновляет меня, дает мне силы сейчас каждый день и учит меня быть лучше и добрее. 

На фото Катя Тихонова. Фото: Дмитрий Чебыкин

• Творчество в эмиграции — всегда ли есть вдохновение?

Даша Шамина: 

Сама эмиграция и обработка нового контекста, мне кажется, очень плодотворной. А вдохновением ты не можешь управлять. Ты можешь управлять тем, выполняешь или не выполняешь те или иные свои обязательства, вне зависимости от вдохновения. Этому, острая ситуация эмиграции, тоже учит.

Анна Гинзбург:

Не всегда выходит, конечно. 

Мы находимся в условиях, когда свою личную и профессиональную жизнь нужно собирать с нуля и приходится заниматься  многими вещами, не только теми, что ты бы хотел делать. Ты не можешь направлять весь свой ресурс на то, хочешь. Чтобы заработать денег, нужно распределяться на что-то еще. 

Антон Вараксин: 

Не думаю что вдохновение — это то, что движет мной сейчас, к сожалению, это осталось где-то. Скорее это просто слова ужаса человека, видящего все происходящее, а с ужасом сейчас, опять же, к сожалению, дефицита не наблюдается.

Катя Тихонова: 

Творчество в высшем смысле этого слова — всегда непросто, не только в эмиграции. Вдохновение — вещь эфемерная. Я чувствую большую ответственность за то, что могу играть в театре еще и в новой стране. Это происходит не с каждым, кто мечтает быть актером. Вместе с тем, это ежедневный труд, чтобы платить за это.

• Что было самое сложное в переезде? Сразу ли получилось заявить о себе?

Даша Шамина: 

Для меня самое сложное — причина переезда. Началась чудовищная, страшная, жестокая война, рядом с которой мы живем каждый день. Люди в Украине переживают ее каждый день. Все остальное для меня персонально, было огромным счастьем. Я оказалась дома. Это ощущение дома не было для меня ожидаемым. Мне до сих пор здесь очень хорошо.

Про заявить о себе — многие вещи произошли здесь сами собой, мы встретили здесь людей, которые нам помогали, что тоже является частью домашней инфраструктуры. Мы поняли, что мы хотим продолжать заниматься своим делом, люди хотят помогать нам и сразу все сложилось.

Анна Гинзбург: 

Для театра, переместить  себя в другую страну всегда сложно. Потому что театр находится в диалоге со средой. Мы попали в новый мир, про который мало знали. Чем больше ты узнаешь, тем больше понимаешь, как много еще не знаешь. Тебе кажется, что ты уже что-то понял про страну и людей, а на самом деле нет. Это путь, который будет длиться всю жизнь.

Забавно сейчас вспоминать первую читку в августе 2022. Ощущение, что ты абсолютно голый. Точка ноль, из которой мы пытались понять как двигаться хотя бы к какой-то единице. 

На фото Анна Гинзбург

Антон Вараксин: 

Момент переезда был связан с огромной болью, которая началась раньше. И по сравнению с которой сложности переезда совершенно неощутимы. И еще сразу получилось начать работать, а получилось заявить или нет — это вопрос, скорее, к тем кто это видит со стороны. 

На фото Антон Вараксин. Фото: Дмитрий Чебыкин

Катя Тихонова: 

Сложно все и сразу, непонятно, непредсказуемо. Когда ты резко меняешь всю свою жизнь — это неприятно, но весело. Мне нравится в Израиле и мне очень повезло оказаться здесь. Я думаю, что команде Fulcro удалось внятно сообщить всем в Израиле, что наглые молодые, жадные до жизни  будут теперь тоже здесь!

• Если бы не театр, чем бы ты занимался?

Даша Шамина: 

Я думаю, что купалась бы в море и лежала на пляже. Я очень любила свою первую профессию (примечание: Даша — журналист по первому образованию), мне очень нравилось составлять буковки в слова. Наверно, я бы осталась журналистом и писала. 

А если серьезно… «Если ты можешь не заниматься театром, не надо им заниматься» — говорили мои учителя. Поэтому я бы ничем не занималась.

Анна Гинзбург: 

Я вообще сейчас с собаками гуляю, хорошая работа. Кроме театра я почти ничем не занималась, но мне нравится дизайн — интерьера или графический.

Антон Вараксин: 

Когда-то я для себя понял что не занимаюсь театром. Я занимаюсь панк-роком. А это уже, извините, не занятие, а состояние души, тут уж ничего не поменяешь.

(примечание — у Антона есть собственная панк-рок группа «Sasha Lesha Anton». К спектаклю — «Третье кабаре. Горящий куст» и эскизу спектакля «Свадьбы не будет» — Антон полностью сочинил музыку. Антон — композитор и музыкант). 

Катя Тихонова: 

Чем угодно, мир такой большой и разный. Я бы просто продолжила исследовать его.

 

Завершающим спектаклем сезона театра Fulcro станет Кабаре “Die Blumen”, которое пройдет в театре Tmuna (Sonchino St. 8) 29 и 30 июля в 22:00. А 3 августа в 20:00 состоится вечеринка в баре Chaseria по тому же поводу. За обновлениями афиши можно следить в Инстаграме и Фейсбуке театра.

Фото обложки: Эфрат Эшель (Efrat Eshel)