Вместо предисловия:
Перед вами история становления, взросления, процесса самоидентификации человека, принявшего решение защищать «чужую» страну. Дневник-путеводитель, рассказывающий о жизни и об устройстве Армии Обороны Израиля («ЦаХаЛ») от первого лица.
«Отбор»
Моя служба началась с так называемой «подготовки боевых девушек», на иврите «мехин лохамот». В один день призвались все боевые девушки, независимо от конкретного рода войск: артиллерия, внутренние войска, полевая разведка, ПВО, спасатели. Нам предстояло на своих базах пройти специальную двухнедельную подготовку для девушек, которая познакомит нас с боевой службой. В течение этого времени любая из нас могла в любой момент отказаться продолжать службу в боевых частях и перевестись на тыловую должность без каких-либо последствий. Те же, кто останется, начнут подготовку вместе с парнями, которые призовутся чуть позже, и не смогут больше отказаться без веских оснований.
Поскольку днём призыва был четверг, а выходные дни в Израиле – пятница и суббота, то в первый же день службы, вечером, нас отпустили отдыхать домой. В воскресенье мы, уже в форме и при полном параде, приехали на базу. В будущем мы будем выходить домой на выходные примерно дважды в месяц, утром в пятницу. Считается, что это – редко. Многие небоевые солдаты выходят домой каждую неделю, иногда – на три дня, с четверга до воскресенья, кто-то ходит домой каждый день, а кто-то служит неделю через неделю. Для российского читателя всё это, конечно, покажется нереальным.
В первые же дни службы я почувствовала на себе, насколько трепетно относятся в Израиле к солдатам-одиночкам. Этот статус означает множество прав, которых нет у обычного израильтянина. Мы получаем двойную зарплату, карточку на звонки за границу за счёт армии, дополнительные выходные и отпуска, материальную помощь при необходимости и многое другое. В армии есть специальные тыловые солдатки, чья задача – обеспечивать комфортные условия службы таким, как я. За первые два дня меня и других одиночек несколько раз вызывали к солдатам и командирам разных должностей, которые интересовались тем, все ли у меня в порядке дома, есть ли все необходимое, не нуждаюсь ли я в чем-то, и хорошие ли у меня отношения с родителями, оставшимися в Москве. Эти люди отвечают за то, чтобы решать мои проблемы вне армии. Есть у нас также солдатки, чья задача – помогать нам с ивритом, чтобы мы смогли понять то, чему нас учат на этом языке. Они дают уроки иврита прямо на базе. Когда начнется учебка, я и другие одиночки будем ходить на эти уроки раз в неделю и оценим их как возможность целых полтора часа быть вне надоедливой армейской дисциплины.
В отделении нас 14 человек. Двое, помимо меня, репатриантки и солдаты-одиночки из Америки и Франции. Они тоже с «Гарин Цабара». Всего же в нашем призыве около ста девушек. Мы стараемся быть открытыми, дружелюбными и помогать друг другу. Это – особенность любых боевых войск и необходимое условие успеха в них: в одиночку справиться невозможно. Поэтому одна из первых вещей, которой нас учили в армии – это постоянная взаимопомощь. Например, если ты справилась с заданием раньше заданного времени, а кто-то рядом с тобой не справляется, ты не имеешь права это проигнорировать и предъявить свою готовую работу, а обязана помочь товарищу, даже если он не просит об этом. Если кто-то рядом нарушает правила или делает что-то, что может повлечь за собой наказание, твоя задача – помочь ей это исправить и избежать наказания. Неудача одного позиционируется как неудача всего отделения. Солдаты одного отделения проводят вместе круглые сутки, живут в одной палатке и едят за одним столом. Один ты не можешь быть нигде.
Другая базовая вещь, которой всегда учат в армии, независимо от рода войск и места службы, это делать всё аккуратно и вовремя. Любой призывник начинает с того, что учится строиться за определенное время в назначенном месте. Впоследствии любое задание, которое тебе дают, связано с четко определенным количеством времени, которое чаще всего исчисляется в секундах. Времени всегда не хватает, и нужно учиться делать все быстро и так же быстро соображать. Как правило, перемещаемся мы только бегом. Доделывать задание, бежать к своему месту в строю и вообще двигаться даже секунду после окончания времени запрещено: последние несколько секунд отсчитываются вслух и хором, и после цифры «один!» ты обязан замереть, в каком бы положении ты ни был. Если кто-то из группы не успевает, он или товарищи могут попросить у командира дополнительное время. Когда это более-менее усвоено, начинаем учиться складывать определенным образом выданное нам снаряжение. Каждое утро личные сумки, сумки с армейской амуницией, спальные мешки, бронежилеты и каски должны быть сложены на кровати в строго определенном порядке и строго определенным образом так, чтобы с первого взгляда было понятно, что все снаряжение на месте. Кроме того, не должно быть видно шнурков и складок. Если ты ошибаешься или не успеваешь, то возвращаешься к началу и делаешь задание снова.
Уже на второй день службы нам выдали – автоматическую винтовку М-16. С этого дня все последующие 32 месяца мы не будем расставаться с ней ни на минуту. Первое время мы с ней только на базе, но вскоре начнем носить её домой на выходные, ходить с ней по городу, ездить в транспорте и т.д. Да, большое количество 18-летних детей с оружием на улицах страны – ещё одна колоритная черта моей новой родины. Иностранцам это нередко кажется диким. Ну, а для израильтян это означает безопасность: в случае, если террорист застанет солдата или находящихся рядом с ним гражданских, когда он возвращается с базы домой, винтовка поможет ему спасти жизни. К сожалению, хватает и несчастных случаев, связанных с неосторожным обращением с оружием как на базе, так и вне её. Иногда эти случаи заканчиваются смертями. Но, что удивительно: я ни разу не слышала, чтобы какой-нибудь израильский солдат, напившись или поругавшись с кем-то, начал стрельбу в людном месте.
Еще я обнаружила, что россияне почему-то уверены, что весь мир стреляет только из автомата Калашникова. Почти все, кому я хвасталась, что получила автомат, реагировали одинаково:
— Калашникова?
— Да нет, с чего вдруг, я же не в России служу! М-16 у нас!
— Пффф… Смотри, не урони её случайно в песок, – посоветовал один из товарищей по институту.
И это правда. В отличие от неприхотливого Калашникова, способного стрелять и в воде, и под землей, наша М-16 – та еще капризная дама, хотя и отличается точностью. Все время надо чистить и смазывать. Чуть не дочистишь – и она дает осечки. А это уже в боевых условиях опасно для жизни.
Оружие строго запрещено где-либо оставлять. Мы берем его с собой в туалет и в душ, а на ночь кладем себе под голову. Единственный вариант, при котором куда-то можно пойти без него – это, например, на спортивную тренировку или дежурство по кухне, если сложить наши автоматы в определенном месте определенным образом и поставить одного из нас их охранять. А потеря, не дай Бог, даже самой маленькой детали оружия – преступление, которое разбирается на уровне Генштаба и означает тюрьму.
После самого М-16 нам выдали и боеприпасы. Магазин с патронами, как и оружие, находится постоянно при нас, но отдельно от самого автомата. Итак, уже на второй неделе службы в армии я круглые сутки носила с собой автомат с двумя полными магазинами, в которых в общей сложности было 58 боевых патронов. И, конечно, стреляла из него по мишеням.
Несмотря на то, что моральное давление и строгость командиров возрастают постепенно и не сразу, начиная с почти материнской заботы, многим оказывается этого достаточно. Постоянно в нашей роте кто-нибудь плачет. То и дело можно наблюдать картину, как девочка плачет, стоя в строю. Обычно командиры реагируют на это, отводят такую девочку в сторону и беседуют с ней. После этого для девочки начинается выбор и внутренняя борьба: остаться боевой или перейти на более легкую службу.
Время от времени с нами проводят философские беседы о том, почему мы здесь, почему сделали такой выбор, и как почетно быть боевым солдатом ЦаХаЛа. Особенно, если ты девочка. Нам рассказывают о преодолении себя, о стойкости, о том, как важно не сдаваться и поддерживать друг друга, что значит команда, и где еще можно найти поддержку, когда тебе тяжело. Командиры всегда готовы разъяснить и дать совет, если кто-то сомневается, что делать дальше. Кроме того, в конце каждой недели у нас бывают собрания с нашими капралами, где каждому новобранцу предлагается поделиться своими мыслями о прошедшей неделе, а также высказать свои пожелания: где и что улучшить, а что, наоборот, оставить.
Продолжение следует…
