На прошлой неделе случилось замечательное событие – моя подруга родила сыночка! Это её второй ребенок, у нее уже есть трехлетняя дочка-красавица. Первым делом я помчалась в больницу и была поражена, как быстро все забывается! Я совершенно позабыла, что новорожденные – такие малыши. Кажется, они могут поместиться в одну ладошку. Было интересно пройти мимо палаты, в которой меньше года назад я сама лежала после рождения сына. И, конечно, один из насущных вопросов: «Будете ли вы делать обрезание и нашли ли вы уже моэля?» – всплыл почти сразу.

Я вспомнила себя, ревущую, то ли от страха, то ли от обиды, то ли от неизведанного, и поняла, что почти каждая мама мальчика в Израиле переживает этот момент. Наверное, по-разному. Но, как мне кажется, сколько бы у тебя ни было сыновей или сколько лет ты бы ни жила в Израиле, Брит-Мила (обряд обрезания)  – одно из самых серьезных испытаний для молодой мамы.

А на этой неделе подруга позвонила мне с вопросом, капали ли мы воду на ранку в первые дни после обрезания. Я, честно сказать, не вспомнила и стала спрашивать у мужа. Выяснилось, что в первые дни он-то и ухаживал за ранкой малыша, а я боялась. Это я поведала подруге, она радостно выдохнула и сообщила, что тоже поручила столь важное дело супругу, ибо самой как-то непривычно и боязно.

«Значит, мы точно в одной лодке», — подумала я и решила написать эту статью для будущих мам мальчиков, которые здесь, в Израиле, или в какой-то другой стране решат делать обрезание своему малышу. Я не буду рассуждать, нужно ли обрезание вообще, кому оно нужно и зачем. Этот вопрос пусть каждая семья решит для себя, я только хочу поделиться своим опытом и немного рассказать о самой традиции.

С традиции и начну. Брит-Мила –  это первая заповедь, данная Всевышним нашему праотцу Аврааму, и занимает центральное место в иудаизме. Авраам сделал обрезание в преклонном возрасте, и глубинный смысл его в том, что человек сам, собственным усилием, может достичь совершенства. Так захотел Всевышний: «Это – завет Мой, который вы должны соблюдать между Мною и вами, и между потомством твоим после тебя: обрезан да будет у вас всякий мужчина. Обрезайте крайнюю плоть вашу, и это будет знаком союза между Мною и вами».

Из вышесказанного следует, что проблема обрезания касается не всех. Но мы живем в Израиле и, несмотря на то, что многие из нас частично соблюдают или совсем не соблюдают традиции, если в семье рождается мальчик, все тут же начинают задумываться, что же делать. Я много раз встречала на форумах «горячие темы», в которых мамы поднимали этот вопрос и просили поделиться своими соображениями и собственным опытом.

По поводу соображений – тут все очень индивидуально. Если люди религиозные, у них вопросов не возникает, и они точно знают, что будут делать, если родится сын. Есть люди, соблюдающие традиции, они ходят в синагогу, возможно даже реформистскую, но они тоже хорошо знают традицию и берегут её, и тоже без вопросов по этому поводу. К слову сказать, по любой статистике большая часть населения Израиля сегодня относит себя именно к этой категории – нерелигиозные, но соблюдающие традицию. 

Людям, которые недавно приехали в Израиль из России или стран бывшего СНГ, значительно сложнее. Как известно, там, откуда мы приехали, обрезание делали мало кому и полной информации о вопросе чаще всего нет. Многие просто не очень понимают суть обрезания и его важность. Например, одна моя подруга хочет со временем пройти тут гиюр (принятие иудаизма — прим.) и подумывает даже сделать галахический (по всем религиозным законам, что очень нелегко — прим.), то есть, через Рабанут. А еще она замужем. В одном из разговоров выяснилось, что её муж не обрезан. На что мне пришлось сказать нечто удивительно банальное и удивительно разрушающее одновременно: «Тогда ты не сможешь стать еврейкой». Как же, возразила подруга! Он у нас в семье по документам самый настоящий еврей. По документам, конечно, но см. выше справку о традиции и вот да, понимаешь, что попал! То есть, конечно, они могут вместе пройти гиюр, он сделает обрезание, и они оба станут галахическими евреями, но решение это, очевидно, уже не из простых.

Похожая дилемма стоит перед родителями, которые хотят сделать обрезание своему новорожденному малышу. Здесь упираемся в моэля и, в итоге, приходим к врачу-хирургу. Многие, кстати, считают эту опцию наилучшей, так как обрезание будет сделано в больнице, в стерильных условиях. Но давайте разберемся по порядку. Кто такой моэль? 

Моэль – это «человек, который вводит каждого еврея в завет праотца Авраама, то есть своими руками, профессионально и с соблюдением всех требований еврейского закона делает обрезание». Проблема же заключается в том, что еврейский закон требует,  чтобы обрезание выполнялось евреем, искренне соблюдающим традицию. Соответственно, моэль не сможет делать обрезание малышу, который родился в нееврейской семье, даже если по документам для репатриации все хорошо.

Что касается врача-хирурга, то он не совершает никакой обряд и даже не претендует на это, а делает обычную операцию. Наверное, можно найти кого-то, кто называет себя моэлем и сделает обрезание, дома или в больнице, как будто по-настоящему. Но оно не будет признаваться еврейской традицией. Как это может помешать? Например, если мальчик вырастет и захочет жениться на еврейке из довольно религиозной семьи, опять встанут проблемы. Хотя, казалось бы, вот оно – обрезание! 

Наша семья – классическая израильская, но я галахической еврейкой (по еврейскому закону, то есть по материнской линии) не была. Когда дело стало двигаться к свадьбе, как в классическом кино, мама будущего мужа сказала, что хорошо бы мне быть еврейкой. Целый год я честно ходила на занятия, участвовала в праздниках, сдавала экзамены, прошла реформистский гиюр и, наконец, стала «настоящей» еврейкой. Важно знать, что сегодня в нашем правовом государстве Израиль, если кто-то прошел реформистский гиюр, то можно через Верховный суд добиться решения, чтобы ваш гиюр признали официально, а также будет записан во всех документах. Так, в феврале, когда сынок уже поселился у меня в животе, я вошла в миквэ (водный резервуар для омовения — прим.), и только в октябре, уже после рождения сына, все бумаги были официально оформлены, и мне даже разрешили записать сына.

В связи с тем, что я, мать, стала полноценной частью семьи, вопрос про обрезание у нас не возникал – я знала, что это неминуемо. После рождения малыша мы обратились к моэлю, который уже делал обрезание нашим родственникам, а посему человек он проверенный и, можно сказать, семейный. Я жутко протестовала против обрезания на 8-ой день, как предписано Торой. Я хотела делать его где-то в месяц, так как мне казалось, что сын еще совсем кроха и было жутко жалко его. Однако свекровь посоветовала не откладывать, объяснив это тем, что она тоже все три раза тряслась и ревела, но лучше делать, как полагается – не зря оно так мудрой традицией задумано. Я послушалась и не пожалела. Действительно, в таком юном возрасте операция проходит почти незаметно. Поэтому мой первый совет: если вы решились делать обрезание – не тяните.

Опытный моэль сделает все быстро и аккуратно – операция занимает всего несколько минут. Малыша обычно держит не мать или отец, а мужчина – друг отца или родственник. Деткам не делают анестезию, но мой сын получил капельку вина – это его немного усыпило. Когда дело дошло до дела, а мы обрезание делали дома, мои нервы дрогнули, и я убежала в другую комнату реветь. Поэтому обрезание собственного сына я не видела. Но и поплакать как следует мне не удалось, потому что через несколько минут ко мне пришли родственники сообщить радостную весть – все прошло хорошо. И правда, я слышала только как сын пискнул, но он даже не плакал. Когда я вернулась в комнату, малыш был на руках мужа и спокойно водил глазюками – созерцал. Через некоторое время он и вовсе сладко уснул. Поэтому вот вам совет второй: не переживайте слишком сильно, а то можно пропустить очень трогательный момент, который уже точно не повторится.

Заживление ранки происходит тоже довольно быстро, но за ней надо ухаживать. Мы, по совету нашего моэля, купили крем «Бепантен» и мазали ранку, а также, как припомнил муж, первые дни промывали ранку водой при каждой смене памперса. Также мы активно купали малыша, по совету нашей дулы, и следили за общепринятыми правилами гигиены. Через сутки после обрезания моэль приехал снова к нам домой, чтобы проверить свою работу и как идет заживление. К слову сказать, деньги он взял только в этот день, после проверки. В этот раз я, наконец-то, поговорила с ним, и он мне очень понравился. Он очень внимательно все осмотрел, дал много рекомендаций по уходу, объяснил, как будет происходить заживление и чего ждать. Видя, что я все еще волнуюсь, он пошутил со мной, и я поняла, что семейный моэль – это очень здорово, и в следующий раз, если будет сынок, то я только к нему.

На самом деле, моэлей много, и цены у них сильно разнятся – от 500 до 4000 шекелей. Некоторые моэли сделают обрезание бесплатно, но родители обычно все равно дают конвертик. Далеко не всегда высокая цена означает хорошее качество (как и в других областях). О настоящих специалистах всегда есть информация и множество отзывов. Знаете, как говорят – хороший моэль тот, у кого рука не дрогнет и намерения чисты. Поэтому совет номер три: поспрашивайте друзей, соберите информацию на соответствующих форумах, почитайте отзывы на сайтах и, даже если у вас еще не бойкий иврит, воспользуйтесь гугл-переводчиком.

Мы не делали большой праздник по поводу обрезания, не снимали зал, не собирали гостей. Многие мои друзья, наоборот, делали праздник и это тоже здорово и интересно. Другие друзья делали обрезание в больнице у хирурга или хирурга-моэля, и это их достойный выбор. Религия – одна из самых сложных тем, и каждый тут решает сам. Помните, как в песне: «Каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу»… Я поняла лишь,  что неважно,, по каким причинам мы делаем нашим сыновьям обрезание и понимаем ли до конца зачем и почему, мы действительно в одной лодке. А это делает нас сильнее и, наверное, немного светлее.

Иллюстрация: Эсфирь Брод