Я думаю, что нормальное стремление человека, идущего в кино, заключается в том, что он идет туда за временем — за потерянным ли или за не обретенным доселе.

А. Тарковский.

Рассказ о встрече с режиссером Линой Чаплин не должен стать просто историей о человеке, который снимает кино, о его жизни и творчестве, а скорее письмом в конверте с пометкой «нашему поколению».

Лина Чаплин переехала в Израиль с мужем Вячеславом Чаплиным в 1976 году. Оба на тот момент — выпускники ВГИКа, снимающие свои картины одну за другой, но при этом несвободные.  В 70-е годы советское пространство было покрыто цензурой, и ее бесчисленные слои самым главным образом затрагивали искусство. Все эти ограничения очень мешали снимать свои фильмы Лине и ее мужу.  Кино, как огромный телескоп, отражающий дух времени, так или иначе несет в себе послание к человеку, и быть ограниченным в этом послании для художника просто невозможно. В общем, до переезда в Израиль Лина Чаплин уже была удостоена государственной премии. Но продолжать жить в России она все равно уже не могла.

В то время, чтобы иммигрировать в другую страну, надо было отказываться от гражданства и выплатить большую сумму. Чтобы как-то избежать жестких мер, Лина и Слава отправляются снимать художественный фильм в Душанбе, где Лина выступает в качестве второго режиссера (это, кстати, была ее первая совместная работа с мужем), и уже оттуда они улетают в Израиле. Жуткая жара, израильтяне, которые говорят только на иврите и ни слова о кино — Израиль в то время был совершенно другим, культура еще не была сформирована и, что такое кино и с чем его едят, никто не знал. Лине и Славе пришлось начинать все сначала.

Первое время в Израиле Лина занималась техническим переводом с английского языка. Потом, в какой-то момент, Министерство Культуры предложило им со Славой пройти курсы, по итогу которых надо было снимать фильмы для телевидения. Им платили стипендию и, как рассказывает Лина, она мало что помнит с этих курсов, но время было довольно забавное и интересное: «Погружение в культуру начинается с языка, и мышление, менталитет, горести и радости — все это тоже язык, поэтому для нас это было большим приключением».

Были, несомненно, и сложности. Из России тогда было невозможно вывезти ни одного кадра, но незадолго до отъезда Лина снимала документальный фильм про молодого композитора для Норвежского телевидения, и стало большой удачей, что можно что-то показать в Израиле. После завершения курсов, как и было оговорено, Лина и Слава сняли короткие фильмы, и, таким образом, мужа Лины сразу пригласили работать на телевидение.

 

Интересную историю рассказала Лина о съёмках документального фильма «Yoel, Israel and the Pashkavils» («Йоэль, Исраэл и Пашкивили», 2006). Этот фильм снимался в Иерусалиме, в абсолютно закрытом религиозном районе «Натурей Карта», где, полностью отрезанными от внешнего мира, живут несколько тысяч евреев, следующих особенной фундаменталистской версии иудаизма. Сюда не так-то просто пройти с камерой, а, тем более, со съемочной группой, и то, что Лине и ее команде это вообще удалось, стало первой большой удачей. Вторым чудом во время съемок было знакомство с коллекционером пашкивили  (печатные и рукописные плакаты, которые клеят на стены домов — траурные объявления, политические призывы, постановления раввинов и т.д.),  которому было за счастье показать свои богатства. Это было очень интересное и удивительное погружение в религиозный мир Иерусалима и его громкого молчания, символом которого являются пашкивили.

В Израиле Лина сняла десяток документальных и художественных фильмов, многие из которых были отмечены на международных фестивалях: документальные «Nativa» (2003) и «Yoel, Israel and the Pashkavils» (2006), а также игровые фильмы «Труба в Долине» и «Было или не было», получившие главный приз кинофестиваля «Лики любви» в Москве.

За свои художественные картины Лина была удостоена премии Израильской Академией ОФИР.

***

Сейчас Лина Чаплин преподает в киношколе Сапир. Как говорит сама Лина, ей это занятие очень по душе — постоянное общение с молодежью помогает увидеть , как все быстро меняется, как в кино, так и в жизни.

А мы с Линой продолжили наше общение по электронной почте. Наша переписка называется: «Кино — это наше все».

Фотограф: Николай Шабалин